Следующий раз

[Marij-Vindzor]

Глава 2.



В поместье царил полумрак. Тусклого света факелов только и хватало, что на каменную лестницу, ведущую на второй этаж. Остальное пространство поглощала мгла. Драко медленно поднялся по ступенькам и направился по коридору к спальне мамы. С портретов, развешанных на стенах, на него укоризненно взирали давно умершие предки, и их взгляды прожигали насквозь. Иногда, ночью, тихие перешептывания разносились по глухим коридорам поместья: «Разве может этот мальчишка носить фамилию Малфой? Предатель». Но Драко было плевать. Только он знал истинную цену свободы: ему было больно и страшно никогда не увидеть Люциуса. И пусть для всех он навсегда останется бездушным Пожирателем смерти, для него он в первую очередь был отцом. Мало кому суждено понять каково это - любить всеми ненавидимого человека.

Вместе со статусом в обществе и привилегиями древней семьи, у Драко отобрали нечто важное, ценное, без чего он не мог представить свой завтрашний день – возможность видеть своих родителей счастливыми, как раньше.

Дверь в спальню была открыта. Множество свечей наполняли помещение светом, блики отражались в металлических и зеркальных поверхностях. В плетеном кресле возле кровати Нарциссы дремала Сандра. На ее коленях, кожаной обложкой вверх, лежала толстая книга. Сон был беспокойным – ресницы слегка подрагивали; прическа растрепалась, и несколько светлых прядей выбились из аккуратно сплетённых волос.

Драко ненадолго замер в дверях, наблюдая за двумя самыми дорогими женщинами в своей жизни. Затем осторожно, стараясь не разбудить Сандру подошел ближе. Благодаря ее заботе и уходу эльфов Нарцисса выглядела хорошо; только темные круги под глазами и исхудавшее тело выдавали признаки болезни, медленно терзавшей ее изнутри.

Малфой присел на корточки рядом с креслом и коснулся ладони Сандры. Та вздрогнула и открыла глаза.

– Драко, – выдохнула она. – Мы ждали тебя. Я читала Нарциссе и, кажется, задремала, – ее ладонь припала к лицу.

– Колдомедик приходил сегодня?

– Да, но все по-прежнему: состояние стабильно тяжелое. Он сказал, чтобы мы продолжали давать ей зелье, которое он прописал.

– Оно бесполезно, – отмахнулся Драко. Усталость и неудача на конференции давали о себе знать.

– Милый, я прошу тебя, не отчаивайся, – Сандра положила руку на его плечо. Драко не реагировал: он с грустью всматривался в лицо матери. – Как все прошло?

– Плохо, – Малфой резко поднялся. – У меня нет доказательств, и, следовательно, помогать мне не будут. Они не верят. Или не хотят верить, – пытаясь скрыть злость, отошел на пару шагов и отвернулся.

Сандра чувствовала его напряжение и растерянность. После очередной неудачи, Драко мог часами сидеть закрывшись в кабинете, и в это время она не находила себе места. Ей хотелось, чтобы он искал поддержку в ней, не выбирал одиночество. Сандра отчаянно пыталась сохранить доверие, которое было между ними, ведь они всегда делились самыми сокровенными мыслями и желаниями друг с другом. Но с каждым днем пропасть непонимания увеличивалась. Она не выдержала:

– Мерлин! Может, тебе действительно попробовать что-то другое? Ты уже год занимаешься артефактами Ардена! Так и не выяснил, существует ли Панацея на самом деле! Что если это красивая легенда, и ты тратишь время впустую, обнадеживаешь себя понапрасну?

– Она существует! – Драко повысил тон, – уверен, осталось совсем немного, и я найду рецепт!

– Я не знаю, чем тебе помочь. Ты изводишь себя, изводишь меня. Я понимаю твое желание спасти Нарциссу. Поверь, она дорога мне не меньше. Но будь осторожнее – в этом стремлении ты можешь потерять все остальное. Как ты думаешь, твоя мама одобрила бы такую жертву?

Сандра поднялась, положила так и не дочитанную до конца книгу на прикроватный столик и вышла из спальни. Было слышно, как стук каблуков постепенно удаляется, растворяется в звуках полупустого замка.

Драко закрыл глаза. Он понимал Сандру, но не мог побороть раздражение. Столько сил было вложено, что отступить сейчас просто невозможно. Это будет конец. Сандра сказала, он может потерять все – а на самом деле, у него почти ничего не осталось.

Драко отчетливо помнил последнюю встречу с отцом, отстраненный взгляд матери, когда за Люциусом закрылась тюремная решетка, долгие вечера, наполненные горечью и болью, которые они проводили вдвоем с Нарциссой в Малфой-мэноре. В тот период он не верил в светлое будущее их семьи. Все надежды таяли, стоило только подумать о язвительных усмешках и упреках со всех сторон. Ничего и никого не хотелось видеть, слышать. Только быть одному, переживать все в себе. Драко пытался свыкнуться с ролью главы семьи, но на каждом шагу встречал препятствие, а любое, принятое лично им решение, не приносило желаемого удовлетворения.

И хотя ему удалось спустя несколько лет вернуть фамилии Малфой утраченное, и магическое общество уже не смотрело на них, как на врагов, он все еще чувствовал вину. За попранное имя отца – сколько бы ни твердили о справедливости обвинений Люциуса, Драко был уверен, что он сделал не все возможное, чтобы спасти его; за неиссякаемую тоску матери – она не представляла себе жизни без мужа. Душеная боль намного сильнее физической.

Однако ради Нарциссы ему пришлось забыть о сомнениях, тревогах и жить дальше, надеяться, что со временем боль уйдет, а на ее место придут новые чувства. Заполнят пустоту внутри.

С появлением в его жизни Сандры желаемое начало сбываться. После помолвки она переехала в Малфой-мэнор и наполнила его радостью и уютом, которых так не хватало поместью.

Драко впервые за долгое время увидел на лице матери улыбку. Сначала он сомневался примет ли она Сандру, но Нарцисса симпатизировала невесте сына и не обращала внимания ни на ее статус полукровки, ни на то, что в прежние времена семью Фоссетов частенько называли предателями крови. Чтобы лучше узнать друг друга, она предложила вместе заняться реставрацией сада – он был в запустении. С тех пор, как миссис Малфой узнала, что Люциус больше никогда не выйдет на свободу, она охладела к хобби и забросила все цветники. Сандра тут же согласилась и с энтузиазмом принялась за дело. Их вкусы во многом совпадали, работа шла полным ходом, и уже через два месяца сад поражал своей красотой.

У Нарциссы с Сандрой было много общего. Больше всего они любили подниматься с первыми лучами солнца. Наслаждаясь звуками просыпающейся природы, дамы пили чай на открытой веранде. Часто Драко заставал их за оживленной беседой, прерывающейся заливистым смехом обеих. Он незаметно наблюдал со стороны и благодарил Мерлина - Сандра смогла вернуть их к жизни.

Счастье было недолгим, и с внезапной болезнью мамы в сердце Драко вновь поселились боль и страх. Чувство собственной беспомощности было невыносимым. Судьба вновь сбивала его с наезженной колеи, достигнутой таким трудом. Случившееся, с одной стороны, подкосило его еще сильней, с другой – обратило лицом к реальности. Нарцисса всегда была для него опорой – он не мог позволить ей умереть, чего бы ему это ни стоило. Драко склонился над мамой и коснулся пересохшими губами холодной щеки.

– Всё наладится. Я обещаю.

* * *

Заглянув в спальню, Малфой увидел силуэт невесты, прорисовывающийся сквозь тонкое покрывало: на широкой кровати из красного дуба Сандра казалась хрупкой и беззащитной. Рядом лежала ее волшебная палочка. Заполняя пространство из нее струился белый свет.

Драко направился в ванную. Струи воды били его в лицо, а затем маленькими ручейками растекались по телу. Он долго простоял под душем, прежде чем надеть пижаму и вернуться в комнату. Неслышно приблизился к кровати, присел на край и взял палочку Сандры. По пальцам пробежал холодок – обычная реакция волшебного оружия на чужака. Приятное тепло предназначено только для хозяина.

– Нокс! – он слепо всматривался в темноту и пытался понять, что ему делать дальше. Шансы спасти Нарциссу таяли, и Драко отчаянно хватался за мельчайшую зацепку.

«Вдруг Сандра права, и я оттягиваю неизбежное?» – тяжелые мысли не давали покоя. Драко поправил покрывало и хотел уже уйти, чтобы в который раз провести ночь в кабинете, но в этот момент Сандра повернулась и пристально посмотрела на него:

– Ложись спать. У тебя был тяжелый день.

– Такой же, как и все за последние десять лет, – Драко коснулся ее сонного лица, проведя тыльной стороной ладони по щеке. – Прости. Я не хотел на тебя срываться.

– Знаю, – Сандра села и накрыла руку Драко своей. – Я люблю тебя и ужасно переживаю. Ты похудел, мало ешь, почти не спишь.

– Эдриан сегодня сказал, что я похож на призрака.

– Он тоже волнуется.

– А еще он сказал, что ты подмигивала ему на травологии, – улыбка, которую постарался изобразить Драко, получилась натянутой.

– Ты ревнуешь? Мне это льстит. Но давай отложим выяснение отношений до завтра, – пытаясь отвлечь Драко, Сандра придала голосу шутливый тон. – Я соскучилась.

Она провела рукой по его груди, расстегнув две верхние пуговицы его рубашки.

– Мне так спокойно с тобой, что я забываю обо всех трудностях, – он аккуратно поддел пальцем тонкую бретельку шелкового пеньюара и сбросил ее с плеча.

– Вместе мы со всем справимся, я никогда не оставлю тебя, – Сандра наклонилась так близко, что Драко почувствовал ее горячее дыхание.

Он крепко обнял её и поцеловал. Она медленно опустилась спиной на кровать, увлекая Драко за собой. Его руки скользнули под гладкий шелк, и обвились вокруг талии. Тело Сандры изогнулось, а с губ сорвался стон.

– Люблю тебя, – прошептала она, стаскивая с Драко рубашку и проводя ладонями по широкой спине.

Желание росло с каждым вздохом, вытесняя из мыслей дневные проблемы. Он покрывал податливое тело поцелуями, вкладывая в каждый из них частичку своей страсти. На мгновение Драко прервался и снял с Сандры шелковый пеньюар. Ласково прикоснулся к груди. Ненадолго замер, изучая черты ее лица: прикрытые от наслаждения веки, еле уловимая улыбка. Он дрожащими от возбуждения руками стянул пижамные брюки и рывком высвободился из них.

Сандра глубоко вздохнула, когда Драко коснулся внутренней части ее бедра. Его рука продвигалась дальше, даря наслаждение. Он остановился, прислонился лбом к ее лбу. Пытался запомнить ощущение наслаждения, сохранить в памяти навсегда.

Она мягко, дразня Драко, укусила его губы. У него перехватило дыхание. Руки поглаживали ее поясницу, прижимая к себе, и в то время как самоконтроль уменьшался, движения становились все более настойчивыми.

Когда он вновь коснулся ее груди, с губ Сандры сорвался стон. Она откинулась, позволив ласкать себя. Возбуждение усилилось. Сладкая истома разливалась по их телам, заставляя отдаться друг другу без остатка.

* * *

Когда Драко проснулся, Сандры рядом не было. Через шторы, задернутые лишь на половину, струился солнечный свет, оставляя на паркете широкую полосу. Малфой встал и, подойдя к окну, открыл обе створки. Комнату наполнил сладкий аромат.

Сад поместья утопал в огромном количестве цветов. Был май, наступало время цветения ирисов. Непередаваемые словами оттенки, редкие виды – разноцветный ковер начинался у самых ворот и застилал огромную поляну, которая плавно перетекала в узкую линию и заканчивалась у высоких стен поместья.

Драко наслаждался буйством красок, еще раз поблагодарив про себя Сандру за это чудо. В голове крутились воспоминания о вчерашнем вечере: надменные слова профессора, пренебрежение публики, странная незнакомка. Провидица предупредила об опасности разминуться с родственной душой, подчеркнув, что за ним первый шаг. Так тому и быть. Этот вроде бы нелепый разговор подтолкнул его на решение, которое давно пора было принять. Конечно, Драко не верил в переселение душ, а тем более странной незнакомке. Но то, что Сандра теперь для него самый близкий человек, он отрицать не мог.

Часто люди отказываются признавать изменения в них произошедшие, но это противоестественно. Мы цепляемся за то, каким все было раньше, вместо того, чтобы принять нового себя. Стараемся не растерять воспоминания, не хотим расставаться с прошлым, вместо того, чтобы думать о настоящем. Пришло время и Драко измениться. Что бы ни предстояло пережить ему в ближайшее время, Сандра будет рядом. Она станет миссис Малфой.
От мыслей его отвлек треск из почти потухшего камина. Драко обернулся и посмотрел на тусклую рябь. Сквозь пелену дыма показалось лицо Эдриана.

– Малфой, я все угли извел, пока отыскал тебя в твоем огромном поместье. Это уже третий мой вызов.

– Где, по-твоему, я должен быть, – Драко мельком взглянул на настенные часы, – в полвосьмого утра?

– Как где? В своем кабинете, например. Там, где обычно я нахожу тебя заснувшим за столом.

– Огорчу тебя, но сегодня я спал в своей кровати, – он подошел к камину и опустился на корточки.

– Ладно, надеюсь, ты выспался, так что ближе к делу. Со мной час назад связался один хороший знакомый из Швейцарии. Сегодня там начинается Тридцать вторая международная магическая конференция.

– И? – Малфой непонимающе смотрел на друга.

– Так слушай же. Ты быстренько собираешь вещи и едешь ко мне – я уже заказал тебе портал в Цюрих на два часа дня. К началу не успеешь, но это и не обязательно, все самое интересное будет в конце.

– Эдриан, а можно объяснить толком, что я там забыл?

– На конференции будет выступать некий Франсуа Дюкро. А на повестке дня у него пятый артефакт Ардена. Это достаточно весомый аргумент?

– Ты серьезно?!

– Более чем. Пакуй чемодан, думаю, дело стоящее. До скорого! – раздался хлопок, и лицо Эдриана исчезло.

Прошло несколько минут, но Драко продолжал сидеть у камина, в задумчивости перемешивая железными щипцами остатки прогоревшего угля. Он не услышал, как в комнату вошла Сандра и остановилась позади него.

– Что-то случилось? Я разговаривала с Эдрианом через камин в гостиной, и он показался мне встревоженным. У него все в порядке?

– Вполне, – Драко отвлекся от созерцания пепла.

– Отлично. Тогда мы можем спокойно позавтракать. Я ждала пока ты проснешься, и, если честно, успела здорово проголодаться, – Сандра подошла ближе. Присев, она обняла Драко и положила голову ему на плечо.

– Да, конечно.

По дороге в столовую Драко молчал. Сандра несколько раз пыталась начать разговор, но натыкаясь на отстраненный взгляд, лишь тяжело вздыхала и крепко сжимала руку в кулак.

Обогнув длинный овальный стол, она опустилась на стул. Драко сел рядом. Он коснулся ее ладони и с виноватым лицом сообщил, что завтракать не будет. Не дав ей раскрыть рта, Драко объяснил, зачем его разыскивал Эдриан.

Он должен ехать. На этот раз все получится.

– Почему ты так уверен? И кто такой этот Дюкро?

– Милая, прости. Я знаю, ты сердишься, но я обязан. Никогда не прощу себя, если упущу шанс спасти маму. Знаешь, что я решил сегодня? – Драко пытался поймать взгляд невесты. – Когда я вернусь, независимо от результата, мы сыграем свадьбу.

Ему на миг показалось, что Сандра не услышала. Однако когда ее ладошка прижалась к губам и предательски задрожала, сомнения рассеялись.

– Скажи же что-нибудь. Надеюсь, ты не передумала? – он пытался разрядить обстановку.

Сандра помотала головой, новость явно застала ее врасплох.

– Значит, пока я буду в Швейцарии, тебе придется заняться приготовлениями. Пригласи в гости сестру, она поможет тебе. Вместе веселее. Не успеешь опомниться – я уже вернусь.

Всего несколько слов, и в ее глазах вновь появился блеск, которого ему так не хватало в последнее время. Сандра прильнула к груди Драко, и он ощутил аромат ее кожи.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

* * *

Спустя пару часов Драко находился в Министерстве магии.

Когда Эдриан окончил Профессиональную школу зельеваров, то устроился на работу в Аврорат. В первые годы после окончания войны масштабные реформы затронули именно штат защитников общества от темных сил. Он увеличился почти вдвое – Министерство решило заменить качество количеством. Тогда это казалось вполне разумным, ведь воспоминания о том, как легко волшебный мир оказался на коленях перед Волан-де-Мортом, были свежи. Аппарат Аврората и сейчас оставался очень велик, а вот вакансия зельевара не была так же востребована, поэтому Эдриану пришлось на время оставить мечты и посвятить себя службе.

Драко сидел на громоздком деревянном стуле для посетителей и слушал друга.

– Как я уже говорил, об этом Дюкро известно мало. Тебе нужно найти способ познакомится с ним, и узнать все нюансы, а я, в свою очередь, попробую еще что-нибудь разведать: где жил, где работал.

– Эдриан, я еще никогда не чувствовал, что победа настолько близка. Я уверен в успехе. Заполучу формулу, спасу маму, женюсь на Сандре – все получится, – Малфой вскочил со стула и взволнованно зашагал по кабинету. – Не знаю, но твой сегодняшний звонок утром словно воскресил мою надежду, которая уже почти угасла.

– Я не ослышался? Ты заговорил о женитьбе? Значит, настроение у тебя и вправду отличное. Очень рад, давно не видел тебя таким воодушевленным.

В дверь постучали, и на пороге появился невысокий волшебник в темно-коричневой мантии. В руке он держал маленький сверток.

– Мистер Пьюси, ваш заказ, – он прошел по кабинету и протянул сверток через стол Эдриану. – Доброе утро, мистер Малфой.

– Доброе утро.

– Да, Колин, спасибо. Ты можешь идти.

Фразы Драко и Эдриана прозвучали одновременно.

– Приятного путешествия! Швейцария красивая страна, – добавил работник Министерства перед тем как покинуть кабинет.

– Да, кстати, ты не сказал, отправишься ли со мной? – спросил Драко, когда они вновь остались наедине.

– Нет, дружище, извини – дел накопилось. А если честно, – Эдриан развернул сверток и вынул медальон синего цвета – стандартного вида порт-ключ, изготавливаемый в Министерстве, – наш любимый начальник сам не свой в последнее время. Оно и понятно: скоро жена должна родить. Так что, вряд ли меня отпустят в незапланированный отпуск. Вот скажи, неужели мы все так нелепо выглядим со стороны, когда счастливы?

– Не знаю, – Драко забрал порт-ключ и положил его в карман. – Но, думаю, Поттер у нас всегда исключение из правил.

– О Мерлин! Сколько можно? Все уже быльем поросло.

– Тебе сложно это понять. У тебя нет метки Пожирателя смерти, и ты никогда не был причастен к делам Волан-де-Морта. Для нас с Поттером ничего не изменится, даже если пройдет лет сто. Для него я навсегда останусь преступником, не смотря на его показания в суде. Жалкая подачка, за которую я должен быть ему благодарен, – в голосе Драко слышались злость и горечь.

В кабинете было всего одно окно, да и то выходило на огромный атриум Министерства. Драко подошел и, отодвинув узкие жалюзи, посмотрел на спешащих по различным делам волшебников. Сверху это напоминало кишащий муравейник.

Разговоры о метке, Темном Лорде и судебных заседаниях не входили в число его любимых. Драко вообще старался по возможности избегать их. Нелегко признавать, что своей свободой ты обязан человеку, которого отчаянно ненавидел все свое детство. Поттер защитил его и Нарциссу, но за то время, что прошло после суда, Драко так и не смог пересилить себя и поблагодарить его. Конечно, приоритеты и жизненные ценности изменились, Драко повзрослел, но одно оставалось неизменным – злость на бывшего однокурсника. Сейчас ее было сложно объяснить, поэтому старался просто как можно меньше думать об этом.

– Мы с тобой не раз говорили, – Эдриан подошел к Драко, который все еще стоял у окна. – Ты всегда будешь моим другом.

– Да, я знаю.

Малфой немного помолчал, потом взглянул на Эдриана.

– А ты так и не рассказал мне, как тебе самому удалось избежать метки, ведь твоя семья тоже была приближена к Темному Лорду, как и моя. Все время отмалчиваешься и уходишь от разговора. Тема, конечно, не из приятных, но мы с тобой столько лет знакомы, пора бы уже скинуть маски.

– Думаю, сейчас не самый подходящий момент. Обещаю, я расскажу, но после. Договорились? – Драко почувствовал проскользнувшую в тоне Эдриана нотку грусти.

– Ты прав. И мне уже пора. Когда удастся узнать что–то, я свяжусь с тобой.

Друзья крепко пожали друг другу руки. Драко покинул кабинет и направился на площадку перемещений, которая находилась на шестом уровне Министерства.

Надежда окрыляла его. Драко с трудом сдерживал свое нетерпение, которое подталкивало его, заставляя ускорять шаг, хотя до назначенного времени оставалось еще минут двадцать и он спокойно мог добраться до площадки неспеша. Уже вечером он сможет, наконец, узнать всю правду. Долгие поиски формулы завершатся. Нарцисса поправится.

Из лифта вышла молодая колдунья с кипой свитков. Взглянув на Драко, она засмущалась, и чуть не выронила бумаги. Малфой улыбнулся, отвесил шутливый поклон и шагнул в пустую кабину. Перед тем как золотая решетка с лязгом закрылась, внутрь влетело несколько разноцветных бумажных самолетиков. Все время пока лифт дребезжа ехал до нужного уровня, записки для разных отделов кружили вокруг Драко. Зазвучал приятный женский голос:

– Уровень шестой. Отдел магического транспорта, включающий в себя руководящий центр Сети летучего пороха, Сектор контроля за метлами, Портальное управление и Трансгрессионный испытательный центр.*

* * *

Международная магическая конференция проходила в здании швейцарского Министерства магии. Роскошные хрустальные светильники на тысячу свечей освещали просторный зал. Пробираясь к своему месту, недалеко от сцены, Драко увидел, как на соседнее кресло элегантно опустилась женщина в черном платье.

Обогнув огромную колонну, он поздоровался с высоким пожилым человеком – работником Министерства Фабио Шнайдером. Не очень приятный внешне, он показался Драко весьма добродушным и учтивым. Даже слишком. Несколько месяцев назад мистер Шнайдер сам связывался с ним. Узнав об исследованиях зелья Ардена, он предложил прочитать ряд лекций в университете Цюриха, но состояние Нарциссы в тот момент резко ухудшилось, и Драко отказался.

Подойдя к обитому красным бархатом креслу, Драко замер от неожиданности. Его соседкой оказалась никто иная как Гермиона Грейнджер собственной персоной.

– Что ты здесь делаешь?! – Малфой, пытаясь скрыть удивление, выпалил первое, что пришло в голову.

– Думаю, то же, что и ты, – Гермиона легким движением руки откинула каштановые локоны за спину. – Собираюсь послушать интересную лекцию.

Драко немного замешкался. Его вопрос прозвучал громко и даже в звуке рассаживающихся после перерыва волшебников заставил многих обратить на них внимание. Откашлявшись, он уже тише продолжил:

– Не ожидал подобной встречи. А ты уверена, что это твое место? – Драко начал язвить по старой привычке.

– Мне ужасно любопытно, Малфой: неужели ты уйдешь с выступления только из-за того, что рядом буду сидеть я? – Гермиона поправила складки на платье.

– Ты совершенно права, – Драко, лукаво улыбаясь, опустился в кресло. – Ты можешь испортить даже такой чудесный вечер, но я потерплю. Вынес же я шесть лет учебы рядом с тобой в Хогвартсе.

Возмущения Гермионы утонули в громком голосе ведущего, объявившего выход первого выступающего – профессора из Магического университета Франции.

* Автор дословно использует название уровня из книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Орден Феникса», 7 гл. «Министерство магии»



Глава 3.


На сцене, сменяя друг друга, выступали профессора и ученые из различных стран. Драко практически не слушал, то и дело поглядывал на часы. В программе значилось, что Франсуа Дюкро будет рассказывать о своих исследованиях одним из последних.

Грейнджер, напротив, была увлечена. Она сразу достала из маленькой лакированной сумочки блокнот и старательно записывала интересующие ее моменты. На мгновение Драко перенесся в Хогвартс: казалось, что сейчас прозвучит вопрос учителя, и рука Грейнджер взметнется вверх. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Драко ощущал легкое чувство неловкости от неожиданной встречи, потому что не очень понимал, как вести себя. Они не виделись много лет, и язвительные замечания были вызваны скорее привычкой, чем реальной неприязнью.

Малфой вспомнил давний диалог Поттера и Уизли, который он случайно подслушал в коридоре Министерства магии, когда еще работал там. Те обсуждали предполагаемый отъезд Грейнджер в Австралию к родителям: она хотела уехать из Лондона и постараться забыть весь ужас войны.

Видимо, все так и случилось. На груди у Гермионы висел бейджик с оранжевой полоской. Такой был и у Драко, только цвет был красный. Он обозначал страну и должен был заранее сообщать, откуда тот или иной приглашенный и на обороте бейджа был приведен перечень стран с указанием цвета. Напротив оранжевого значилась Австралия.

В зале было жарко, и Драко пришлось ослабить узел галстука. Рядом два волшебника оживленно спорили, обсуждая недавно ушедшего со сцены немецкого профессора. Тот рассказывал о каком-то заклинании, помогающем вырастить урожай мандрагоры в два раза быстрее. Он не стал вслушиваться, вынул из кармана платок и промокнул им влажные от пота виски.

– С согревающим заклятием они явно перестарались, – произнесла Грейнджер и перелистнула исписанную страницу.

– Может, они просто неправильно понимают выражение «разогреть публику»? – Драко сам не заметил, как вырвалась шутка, видимо, волнение сказывалось. Он слегка развернулся, на глаза ему попалось длинное разноцветное перо, зажатое в блокноте Гермионы.

Малфой перевел взгляд на ее лицо. Уголки губ Грейнджер были приподняты, и она прикрывала рот ладонью, сдерживая смех.

На сцене вновь появился ведущий и, усилив голос Сонорусом, сообщил имя следующего выступающего: Франсуа Дюкро. Драко замер. Из-за кулис вышел пожилой мужчина в черной мантии, с длинными седыми волосами, скрепленными за спиной в хвост. За ним следом вынесли мольберт. В детстве Драко обучался живописи, как и все дети в аристократических семьях, да и не раз приходилось бывать на различных художественных выставках, поэтому этот предмет был ему хорошо знаком. Он не понимал одного: как живопись может быть связана с Уильямом Арденом.

– Доброго всем вечера, – начал Дюкро, сделав жест рукой. Молодой человек, помощник организаторов, вынес и установил на мольберт завернутую в ткань картину. – Многие из вас уже слышали и об Уильяме Ардене и о его артефактах. Сегодня я хочу показать венец моих исследований. Это пятый артефакт Ардена. О нем до этого дня ходили разные слухи. Большинство сводились к некой формуле – «Панацея». Но в этот удивительный вечер, я опровергну все домыслы и представлю вашему вниманию подлинный артефакт.

Дюкро подошел к мольберту и сорвал с картины ткань. На ней, спиной к миру, была изображена молодая девушка. Она была одета в длинное вечернее платье кораллового цвета. А ее волосы волнами струились по спине, прикрывая глубокий вырез.

В зале раздались протестующие выкрики. Некоторые, вскакивая, размахивали руками, негодуя.

– Прошу вас! Успокойтесь! – Дюкро пытался усмирить публику. – Если вы дадите мне сказать, я все объясню. Уверяю, то, что я говорю, правда.

Драко пытался сосредоточиться. Он заметил, как напряглась Грейнджер, когда с полотна сняли ткань. Женщина, сидевшая впереди, поднялась со своего места и закрыла обзор. Тем временем Дюкро продолжал:

– Я очень долго занимался исследованиями жизни Ардена, его достижениями и, конечно, не мог пройти мимо легенды о пятом артефакте. Не буду в подробностях рассказывать обо всех трудностях поисков. Это займет слишком много времени. Спустя годы мне удалось отыскать эту картину.

Раздался резкий выкрик из зала:

– Она даже не магическая!

– Я не стал бы так торопиться с выводами, – парировал Дюкро. – Да, как вам уже ясно, картина не совсем отвечает нашим понятиям о магических портретах. Но на ней стоит клеймо, такое же, как и на всех артефактах Ардена. На нем указана цифра пять.

Ведущий конференции и его помощник вышли на сцену с палочками наготове и встали по обе стороны картины, видимо опасаясь, что кто-то из раздосадованных слушателей может пустить заклятие в полотно.

– Я не пришел бы сюда с пустыми руками. Проводилась проверка подлинности клейма: его сравнили с тем, что стоит на волшебной палочке Уильяма Ардена, и магическая экспертиза установила стопроцентное соответствие.

Дюкро оставался абсолютно невозмутимым несмотря на реакцию публики. Он размеренными движениями поправил манжеты мантии, вынул карманные часы, посмотрел который час, и положил их обратно.

– Думаю, на этом я завершу свое выступление. Картина будет выставлена в соседнем зале. Желающие могут посмотреть, и удостоверится в наличии клейма. Спасибо за внимание, – закончил Дюкро и удалился со сцены.

Драко не верил. Он не знал, что ему теперь делать. Столько сил, надежд и все впустую. Это просто не укладывалось в голове.

Вокруг суетились люди. Кто-то поднимался и уходил, бросая недружелюбные реплики в адрес организаторов. Кто-то просто сидел, пребывая в недоумении от происходящего. Многие же вообще не выглядели заинтересованными, и ждали следующего выступления. Но для Драко все это происходило на заднем плане, словно в тумане. В голове пульсировало одно единственное слово: «Мама».

Придя немного в себя, он заметил, что соседнее кресло уже пустовало. Грейнджер исчезла, как будто ее здесь и не было.

* * *

Драко шел по длинному залу экспозиций съезда. По одной стороне висели огромные зеркала в позолоченных рамах. По другую располагались различной величины витрины. Они были огорожены красной лентой, крепившейся на металлические столбики. Практически перед каждым экспонатом была выставлена табличка с меняющимися время от времени надписями: «Защищено заклятием», «Руками не трогать».

Картина Уильяма находилась в дальнем углу зала. Когда Малфой подошел, рядом никого не оказалось. Это выглядело странным, если учесть какой ажиотаж был на выступлении. Драко приблизился, положив одну руку на условное ограждение. Лента провисла и столб наклонился. От таблички донесся неприятный звук.

– Чёрт! – Драко убрал руку.

«Все не может закончиться так. Как может известный волшебник вложить часть своей силы в предмет абсолютно не магический? Откуда тогда слухи о формуле?» – сколько бы ни рассуждал Малфой, вопросов было больше, чем ответов. Мысли никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку.

Он разглядывал полотно. Тусклый фон, блеклые краски, все внимание должно было быть приковано к девушке. Она сидела на массивном деревянном стуле, положив одну руку на его спинку. Драко подался вперед, пытаясь рассмотреть детали. Рука девушки дрогнула и приподнялась. Малфой зажмурился и потер виски.

– Нет, не может этого быть, – он открыл глаза. Девушка по–прежнему сидела неподвижно.

– Я тоже была разочарована, – Драко обернулся – рядом с ним стояла Грейнджер.

– Что ты здесь делаешь?

– По-моему, ты уже задавал мне этот вопрос.

Драко проигнорировал замечание.

– Тебя интересует картина? – Он попытался задать вопрос непринужденным тоном, но в его голосе явно читалась глубокая заинтересованность.

– Малфой, разве это не очевидно? Кроме нас двоих здесь никого нет. Думаю, все приняли Дюкро за очередного шарлатана, – Грейнджер подошла ближе и встала бок о бок с Драко, обратив свой взгляд на полотно. – Уильям Арден был темой моей научной работы, так я узнала про пятый артефакт и заинтересовалась тайной «Панацеи». А зачем формула нужна тебе?

И тут что-то произошло. У Драко закружилась голова, и пол стал уходить из-под ног, перед глазами рассыпались тысячи искр. Какая-то неведомая сила влекла его сознание в другое место. В висках гудело. Очертания зала начали меняться: стены из обитых изящной драпировкой превратились в каменные, большие сводчатые окна наполняли помещение светом, который струился через разноцветные витражи. Напротив Драко стоял мольберт с той же картиной. В его руке была зажата волшебная палочка.

За спиной послышался стук. Малфой бы и хотел повернуться, но мышцы шеи не слушались. Стук повторился настойчивее. Раздался крик: «Уилл, не глупи, открой дверь, и мы все обсудим».

Драко ощутил сильный приступ злобы, способной сокрушить все на своем пути. А еще тоску, непреодолимую, щемящую.

Отчаянным усилием он попытался восстановить дыхание. Издалека донесся голос Гермионы: она звала его. Потом все замерло. Драко открыл глаза. Грейнджер держала его за рукав, заглядывая в глаза:

– Малфой, я понимаю твое разочарование, но это не повод падать в обморок, – он молчал. – Так ты ответишь на мой вопрос?

Драко пришел в себя и одернул руку.

– Какой?

– Повторяю в последний раз. Зачем тебе формула? Только не говори, что ты изучаешь живопись. Как только я увидела твою реакцию на выступление Дюкро, все стало понятно.

Сзади послышались голоса. Небольшая группа приближалась к экспозиции, волшебники громко переговаривались. Из спора Малфой уловил лишь имя – Франсуа.

– У меня предложение, Грейнджер. Давай обсудим все в другом месте, – он галантно взмахнул рукой. Гермиона, пожав плечами, пошла по направлению к выходу.

Малфой еще чувствовал, как кровь пульсировала в жилах, и сжал руки в кулаки. Увиденный в короткой вспышке интерьер был ему знаком. Это пугало. Он встряхнул головой и зашагал следом за Грейнджер.

* * *

Спустя десять минут они уже были в ресторане неподалеку. Администратор встретил их и с приторной улыбкой проводил к свободному столику у окна. На улице прохожие торопились по своим делам, бесчисленным потоком двигаясь по тротуару. В обычные дни Цюрих не был таким многолюдным, особенно магическая часть города. Но с началом Международной конференции все кардинально изменилось, и теперь на улицах было не пройти.

– Значит, ты тоже вела поиски зелья Ардена? – Драко сложил руки на груди, с интересом рассматривая собеседницу. Ситуация была настолько непредсказуемой, а встреча столь неожиданной, что он не знал, как себя повести. На обдумывание времени не было, поэтому пришлось довериться интуиции.

– Почему тебя это так удивляет? Какие-то проблемы?

– Прошу, не придирайся. Я пригласил тебя не для того, чтобы упражняться в красноречии.

– Неужели? – Гермиона прищурила глаза.

– Я занимаюсь поисками пятого артефакта уже больше года и встречаю первого на своем пути, кто так же верит в его существование. А теперь попытайся представить, каково было мое удивление, когда увидел на конференции тебя.
– Мое удивление было не меньшим.

Официант подошел к столику. Перед гостями возникло по бокалу вина и украшенное витиеватыми надписями меню. Убрав палочку в карман черного жилета, работник ресторана удалился.

– Странно здесь обслуживают, – произнес Драко, приподняв бокал за тонкую ножку. – Мы еще не делали заказ.

– Странно – что ты не знаешь этого, – губы Гермионы растянулись в довольной улыбке. – Ответь – ты хочешь вина?

– Даже если хочу, что с того?

– В этом все дело. В кафе работают начинающие легилименты, обучающиеся в университете неподалеку. Правила, правда, запрещают углубляться в сознание дальше предпочтения блюд и напитков, но я бы на твоем месте воздержалась от порочных мыслей.

Гермиона перевела взгляд и посмотрела на официанта, стоящего у барной стойки. Через несколько секунд перед ней появилась фарфоровая тарелка с овощным салатом. Драко подождал немного, а затем последовал ее примеру.

* * *

Никто не хотел продолжать разговор: Малфой неторопливо поедал салат, иногда оборачиваясь на официантов, а Гермиона намеревалась услышать хоть что–то похожее на извинения. Бόльшего ждать было бессмысленно, хотя даже эти незатейливые мечты остались лишь плодом ее фантазии.

– Признаюсь честно, Грейнджер, ты удивила меня. Я мог мы поклясться, что знаю все о тебе. Ты заплатила одному из работников, чтобы он проник в мою голову и узнал, зачем мне нужно зелье Ардена?

– Заплатила?! Мог бы поклясться?! – от возмущения Гермиона с силой сжала салфетку.

– В школе ты была вполне предсказуема, я видел тебя насквозь. – Драко отложил приборы и пристально посмотрел на нее.

– Может, тебя просто не учили замечать главное? Глазами всего не увидеть, зорко одно лишь сердце, – проговорила Грейнджер, подавшись немного вперед. – А я сомневаюсь насчет наличия у тебя данного органа. – Ей хотелось задеть Малфоя, и она намеренно упомянула в разговоре фразу из книги магглорожденного писателя, не догадываясь о последующем исчерпывающем ответе.

– "Маленький принц". Экзюпери. Неплохой автор, но из писателей того времени мне всегда больше нравился Хемингуэй.

Гермиона шумно выдохнула и, откинувшись на спинку стула, посмотрела на Драко, его невозмутимости она всегда завидовала. Серые глаза не выражали ничего, кроме непробиваемого спокойствия.

– Что же, пока один ноль в твою пользу. Но, думаю, совсем скоро я выровняю счет, а возможно, и опережу тебя.

– Это вряд ли, – обезоруживающая и уверенная улыбка.

– У меня есть доступ к той картине. Я могу взять тебя с собой на встречу, если ты перестанешь быть невыносимым придурком и все-таки признаешь, что тебе пригодятся мои знания.

Раздался звонкий хохот Малфоя.

– Наконец-то! Я все думал, когда ты перестанешь кривляться и прейдешь к главному?! – произнес он с придыханьем, борясь с приступом смеха.

Похоже, они оба не смогли себя перебороть. Время будто вернуло их на много лет назад. По-другому общаться у них не получится.

– Довольно! – Гермиона вскочила со стула. – Между прочим, это ты устроил тут дешевый спектакль! Но я давно знаю тебя и ожидала подобного. Так что счастливо оставаться!

Быстрыми шагами она направилась к выходу из ресторана. Перед самыми дверьми Драко остановил ее – поймал за руку и, повернув к себе, серьезно проговорил:

– Извини меня, Грейнджер. Шутка затянулась. Обещаю, подобное больше не повторится. Формула зелья для меня вопрос жизни и смерти. Это очень серьезно.

Гермиона высвободила руку, потирая онемевшее запястье. Она не ожидала, что Малфой извинится, и слов для ответа у нее не нашлось. Лишь широко распахнутые карие глаза выдавали ее удивление.

– Хорошо, Грейджер. Мне нужна твоя помощь, – Драко, видимо, расценил ее молчание по-своему. – Теперь ты довольна?

– Было вполне достаточно простой просьбы, но говорить «пожалуйста» ты так и не научился, – она намеренно сделала паузу. – Так и быть, я возьму тебя на встречу, но ты немедленно объяснишь мне причину твоего стремления раскрыть формулу Ардена.

Рассказ Драко занял не более десяти минут. Он поведал и о внезапной болезни матери, и о том, как наткнулся на исследования Панацеи, несколько лет назад. Не утаив ничего Малфой открыл тайну своей одержимости артефактами.

Гермиона слушала его, ни разу не перебив. Она могла предположить, что угодно: алчность, слава, банальный интерес. Но такого ей даже в голову не могло прийти. Конечно, дело касалось Нарциссы. И представить рядом с умирающей мамой заносчивого и высокомерного сына, она так и не смогла. Сложно видеть в человеке, которого считала недостойным, даже малейшие признаки доброты и заботы. Признать это еще сложней. Однако произнесенные Драко при выходе из ресторана слова, не оставили сомнений:

– Спасибо, что согласилась.

* * *

Драко, расположившись на софе в своем гостиничном номере, старался проанализировать случившееся за сегодняшний день. Они с Грейнджер расстались несколько часов назад, договорившись встретится завтра утром. Она сказала, что Дюкро будет ждать их в своем доме на площади Бюрклиплатц.

Разместившись в гостинице, заблаговременно забронированной Эдрианом, Малфой немедленно связался с другом. Рассказал об услышанном на конференции и о завтрашней встрече с Дюкро. Опустив подробности неожиданного появления Гермионы, он попросил его попробовать еще раз навести справки о французе. Эдриан обещал сделать все возможное.

Затем Драко попытался связаться с Сандрой, но в камине отразилась лишь рябь. Разочарования он не почувствовал, ему и так было над чем подумать, а разговор с невестой непременно затянулся бы. От очередного скандала в этот раз его спасла лишь новость о скорой свадьбе. Сандра всегда болезненно относилась к его отъездам, старалась контролировать каждый его шаг. Драко это не нравилось, но он сдерживался, оправдывая ее поступки страхами, которые были родом из пережитой войны. Мистер и миссис Фоссет погибли на глазах у дочери. Их семья была на особом счету у Темного Лорда. После нескольких неудачных попыток завербовать отца Сандры, тот был чистокровным волшебником в отличие от его жены, Волан-де-Морт стал преследовать семью. Фоссетов убили в собственном доме. Сандре удалось сбежать. Она скрывалась у родственников матери вплоть до победы.

Малфой поднялся и подошел к кровати. Обессилено опустился поверх покрывала и закрыл глаза. Сколько раз за последний год он представлял себе тот день, когда он найдет формулу зелья и отыщет, наконец, способ спасти маму. Сегодня все пошло не так. Необходимо было искать альтернативные варианты. Но правда заключалась в том, что другого шанса вылечить Нарциссу нет. Последняя надежда была на Грейнджер. Если уж она верит в существование зелья, то это не может быть просто выдуманной легендой. Сколько бы колкостей он не отпустил в ее адрес, отрицать, что Гермиона умна и хорошо осведомлена в интересующем их обоих вопросе было бесполезно.

Драко повернулся на бок. Сон не шел. Образы – воспоминания прошедшего дня, сменяя друг друга, заполняли голову, не позволяя расслабиться. Он видел каменные стены и разноцветные витражи окон, таинственную картину с женщиной, обращенной к миру спиной. Как бы ни старался Малфой, дать объяснение странному видению было сложно. Но чувство, что все это очень важно и значимо, зародилось в душе, поддерживая угасающую надежду. Судя по всему, Драко придется задержаться в Цюрихе. Что-то подсказывало – не все так просто с этой картиной и таинственным Франсуа Дюкро.

Интуиция не подвела Малфоя в тот момент. В ближайшие дни его жизнь перевернется с ног на голову, закружится в устрашающем урагане интриг и опасных приключений. Судьба преподнесет ему неожиданный сюрприз, от которого невозможно будет отказаться, но и принять его окажется очень сложно. А самое главное, от Драко уже ничего не зависило. Оказавшись в гуще событий, он не сможет сам сделать выбор – все решат за него.